Крыша холодным вечером была их убежищем. Даня, в красном адидасе, притягивал к себе взгляды своим ярким нарядом, контрастирующим с серыми облаками над головой. Руслан, в черном, казался его тенью, но тенью, которая всегда была рядом, готовой поддержать, понять, принять. Они сидели, прижавшись друг к другу плечами, их пальцы касались, когда Даня передавал сигарету Руслану. — Ты знаешь, мне кажется, мы могли бы так сидеть вечно— прошептал Даня, его голос был мягким, почти как шелест ветра. — Вечно? Это долго— ответил Руслан, затягиваясь и выпуская дым, который тут же растворялся в воздухе. Его глаза были прикованы к Дане, к его губам, которые слегка дрожали от холода. — Но с тобой, может, и не так страшно. Даня улыбнулся, его пальцы коснулись руки Руслана, и он почувствовал, как тот слегка вздрогнул. —Ты всегда так говоришь, как будто боишься чего-то. Чего ты боишься, Рус? Тушенцов посмотрел в сторону, его лицо скрывала тень. — Боюсь, что однажды ты поймешь, что я не стою твоего времени. Кашин рассмеялся, но смех его был теплым, обволакивающим. — Ты идиот. Ты уже давно стоишь больше, чем ты думаешь.

(Вы за руса)