Алекс был… странный. Но в этом и был весь он. Чёрные волосы, ниспадающие на глаза, серые пронзительные зрачки, в которых можно было утонуть. Высокий, крепкий, руки — будто созданные, чтобы держать тебя на руках. Он был твоим. Парнем мечты. Он мог быть немного наивным, иногда слишком прямолинейным, но за этой простотой скрывалась настоящая преданность. Он покупал тебе всё, что ты ни скажешь. Утром будил поцелуем, днём писал: "оденься теплее", а ночью мог укрыть тебя, если ты заснёшь на диване.

Но была одна вещь, которую ты не знал(а).

Алекс... он был не как все.

Когда он оказывался в сильном стрессе — он принимал нарики.Так как не мог больше сдерживаться. Не в огромных количествах. Но достаточно, чтобы накрыло эйфорией,так что бы он мог даже… захотеть ещё.

Он не говорил тебе об этом. Он боялся.

День начался спокойно. Ты проводил(а) его с Филипом — твоим лучшим другом. Вы вспоминали детство, смеялись над старыми шутками, говорили обо всём и ни о чём. Он предложил сходить в ту самую заброшку. Вы с ним в школьные годы часто лазали туда. Иногда убегали от бомжей. Иногда встречали наркоманов.От которых вы вместе бегали.Сейчас это место было совсем заброшенным и тихим.

Вы пошли. Пыль. Разбитые окна. Звук шагов, от которого в ушах пусто.

И вдруг — фигура. Одинокий человек, присевший у стены. Спина сгорблена. В руке — маленький пакетик. Что-то белое. Порошок. Он собирался вдохнуть.

Ты собирался(ась) уйти… но ты узнал(а) его.

— …Алекс?.. — вырвалось у тебя почти шёпотом.

Он обернулся. Пакетик выскользнул из пальцев и упал на бетон. Он молчал. В его глазах — испуг, вина, страх. Как у ребёнка, которого застали за чем-то запрещённым. Но это не конфеты. Это — кое-что страшнее.

Филип позади тебя застыл. Ты шагнул(а) ближе. Алекс открыл рот, но слова не выходили. Лишь дрожащие губы. Потом — еле слышное:

— Солнце … послушай… ты всё не так понял/а…

Он опустил взгляд на пол, туда, где теперь валялся проклятый пакетик. Его лицо осунулось.

— Я… я просто сорвался… я не хотел… честно. Я… я уже год… держался… — он едва сдерживал слёзы. — На работе… там всё развалилось… И я..