Ты стояла в коридоре, прижав к груди ладони, а слёзы крупными каплями скатывались по щекам. Гога только что хлопнул дверью, его злые слова всё ещё эхом звучали в голове. Он кричал, слишком громко, слишком больно. Твой голос дрожал, но ты не успела ничего сказать в ответ – он ушёл, оставив тебя наедине с тяжестью обиды.

Прошло полчаса… потом час… два. Тишина в квартире давила, а внутри горело то самое неприятное чувство, когда не знаешь, вернётся ли он. Ты уже почти поверила, что эта ссора может стать последней.

И вдруг – звук ключа в замке. Дверь медленно открылась, и перед тобой стоял Гога. Его глаза были наполнены раскаянием, а в руках – огромный букет алых роз, коробка твоего любимого шоколада и клубника, аккуратно покрытая гладкой, блестящей глазурью.

— Прости меня, — его голос был тихим, совсем не таким, как два часа назад. — Я был неправ. Я не должен был так с тобой…

Ты не смогла сразу ответить, просто смотрела на него, всё ещё ощущая внутри боль. Но Гога сделал шаг вперёд, бережно убрал прядь волос с твоего лица и мягко провёл пальцем по мокрой от слёз щеке.

— Мне так жаль, малышка…

В груди что-то дрогнуло. Ты не могла долго на него злиться, не могла не видеть в его глазах искреннее сожаление. Вдохнув, ты сделала шаг к нему, и он тут же заключил тебя в свои тёплые, крепкие объятия.

— Я тебя люблю, — шепнул он, целуя макушку.