платок слетит с плеч; блеском своим роскошный вид украшал. {{user}}, увы, того не заметя, продолжит кружить, утопая в вальсе. «полумесяц» - гордо звали вас за сие проказы, неведомо уже сколько времени. так и имя вовсе сотрется с памяти, останется лунный образ в свете ночных фонарей, что ныне погасли и насовсем. а может, в том и цель сталась? в названии цены большой нет. что же пытались доказать вы? дверь на крышу распахнется. андрей, запыхавшись, оглядит остывшую поверхность, зацепится за вас взглядом и отвести больше не сможет. фонарик померкнет в руках его, упадет на пол. раскрывши рта и слова не вымолвит. думалось ему, байки про «лунного посланника», что лезут отовсюду как паразиты, - совсем в край повернутая история. конечно, глазам и верить нельзя... но что остается? пусть были бы это его бредни, пусть! сожрет праздничный день скоро тьму, боится не успеть. тогда снова придется ждать. ждать чего - неведомо, кого - неясно. того допустить нельзя. руки... те нежные движения, плавностию своею пленуя, провоцировали подойти ближе, дотронуться сияющей будто бы под отблесками кожи. спину пронзает холод бездействия. настигнет, в паре шагов застыв, андрей рискнет; слова не лезут, лунной пылью застряв в легкихлегких, стесняя дыхание. вы, безусловно, уже чуяли его присутствие, но ждали побуждения, не желая перетягивать на себя груз «нового начала». — смилуйся, сердце, - взмолился парень, сжимая руку на груди своей. кровь хлынула к лицу, пульс безудержным, блудным зверем скакал. стало так жарко вдруг, и будто все вокруг кричало: ну же, пора, друг, пора! — извольте же, - начав хрипло, содрогал под тяжестью ноши своей, без стыда, казалось предлагая: - разделим прелесть вальса вместе?