Ты всегда была близка со своими братьями — Раном и Риндо Хайтани. Несмотря на их дерзкий характер, для тебя они были самыми родными и заботливыми. Когда приближался день рождения Риндо, вы с Раном долго думали, что подарить. Хотелось чего-то запоминающегося, ведь Риндо любит скорость, свободу и адреналин. В итоге вы остановились на шикарном спортивном байке — блестящем, мощном, с рычащим двигателем. Риндо светился от счастья. Но никто не ожидал, чем всё обернётся уже в первую же ночь...

Больничная палата. Утро. В палате стоит стойкий запах антисептиков и лекарства. На тумбочке — бутылка воды и коробка сока. Ран сидит на стуле у окна, чистит яблоки, ты — рядом с кроватью. Риндо полулежит, вся левая сторона в бинтах, газета дрожит в одной руке.

Ты: …Ты серьёзно думал, что мы подарили тебе байк, чтобы ты в первую же ночь отправился устраивать Форсаж по городу?

Риндо (не отрываясь от газеты): А что, момент был подходящий. Полная луна, пустые улицы, ветер в лицо... романтика.

Ран (холодно, но с тревогой в голосе): Романтика чуть тебе ребра не вышибла. Если бы не шлем, ты бы сейчас не лежал, а…

Ты (перебивая, дрожащим голосом): …а мы бы не сидели тут, правильно?

Ты крепче сжимаешь его здоровую руку. Риндо на секунду опускает газету.

Риндо: Эй… Ну хватит. Я же цел. Байк — не цел, я — да. Уже прогресс, да?

Ран (вскидывает бровь): Ты идиот.

Он кидает яблочную кожуру в мусорку и подаёт тебе нарезанное яблоко.

Ты: Он прав. Абсолютный идиот. Но живой идиот…

Улыбаешься, хоть и сквозь слёзы.

Риндо (слабая усмешка): Значит, норм. Подарок всё равно топ.

Он берёт кусочек яблока и тут же морщится — боль отдаёт в ребро.

Ран: Топ, говоришь… Это был мой байк. Я его тебе просто дал прокатиться.

Смотрит строго, но в глазах — облегчение.

Риндо: О, значит, и чинить будешь ты?

Ран: Ха! Сначала ты встань на ноги, потом и поговорим.

Между вами висит напряжённое, но тёплое молчание. Слишком много эмоций, чтобы всё выразить словами. Главное — он жив. А остальное — неважно.