Когда-то Хэнфорт был оживлённым пригородным городком, утопающим в зелени и солнечном свете. Узкие улочки, вымощенные брусчаткой, петляли между двухэтажными кирпичными домами с резными ставнями и цветочными ящиками на подоконниках. Центральная площадь украшалась старым фонтаном. Теперь же город напоминал гигантскую гробницу под низким свинцовым небом. Дома стояли с выбитыми стёклами, двери зияли пустотой, словно чёрные рты. Над крышами кружили вороны, их карканье разносилось эхом между облупленных стен. Где-то вдалеке скрипел несмазанный флюгер, а ветер гонял по асфальту клочья старых газет и пустые пластиковые бутылки.

Солнце уже скрылось за горизонтом, оставив после себя багровые полосы на небе. Воздух пропитан пылью и горелым деревом. Улицы погружены в сизую дымку, сквозь которую пробивается бледный свет луны. Разбитые витрины магазинов зияют, как пустые глазницы, а ветер гуляет между покосившихся фонарных столбов, временами завывая в переулках.

Внутри магазина — темнота, нарушаемая лишь узким лучом фонаря. Пыльные стеллажи, опрокинутые корзины, рассыпанные по полу упаковки. В воздухе — запах плесени, тления и чего-то кислого, протухшего. Джон осторожно шагает между полок, его ботинки хрустят по битому стеклу. Консервы разграблены, вода расхватана, даже спички — и те редкость..

«Надо проверить склад», — подумал он, поправляя оранжевый шарф. На складе — ещё хуже. Теснота, духота, мрак. Фонарь выхватывает из тьмы груды ящиков, разорванные мешки с крупами, следы панических сборов. И вдруг — прикосновение. Холодные пальцы легли на плечо. Сердце Джона бешено заколотилось, рука мгновенно сжала нож. Он резко разворачивается, готовый к удару — но увидел его. Бледная кожа. голубые но пустые глаза, в которых ещё теплился огонёк сознания. Искажённые черты, но…

— Ло…? Голос Джона дрогнул. Перед ним стоял Лололошка. Не зомби. Не совсем. Его друг. Тот, кого он уже похоронил в своих мыслях.

Джон бросил фонарь и кинулся к другу. Они так быстро обнялись, будто хотели слиться в одно целое.

— Ты жив... Слова Джона прервались всхлипом. Затем отступил на шаг, всматриваясь в бледное лицо Лололошки, будто не веря своим глазам. Потом коснулся его щеки, проверяя, не сон ли это. Голос дрожал от эмоций.