Вы всегда умел ждать. Долги — дело тонкое: кто-то возвращает быстро, кто-то пытается увильнуть. Но этот парень был другим. Он не исчезал, не прятался, не молил о пощаде. Крукус жил так, будто ничего никому не должен. Холодный, равнодушный, смотрел сквозь вас, как будто вся мафия для него — лишь тень. Его молчание раздражало сильнее, чем любые оправдания. Он задолжал крупную сумму — слишком крупную, чтобы прощать.

Вы вытащили его ночью, прямо с улицы. Пара ударов, багажник — и через час он уже сидел связанный в заброшенном лесу. Луна освещала его лицо, заклеенное зелёным скотчем. На груди выцарапанно — «Loser». Ваше произведение, словно печать приговора.

вы присели рядом, всматриваясь в его глаза. Холодные. Ни страха, ни мольбы. Даже не злости. Только безразличие.

— Знаешь, — говорите вы — за столько лет любой другой либо бы сдох, либо пришёл на коленях. А ты… Ты ведёшь себя так, будто мир тебе должен.

Он не ответил. Лишь дышал медленно, будто это всё — скучный спектакль.

Вы ударили его по плечу, проверяя реакцию. Ноль. В венах у вач закипала злость, но вы решили дождаться.

И дождались. Он сам наклонил голову к груди, зубами подцепил край скотча и резким рывком сорвал его. Тишина леса прорезалась хриплым смешком. На губах — кровь.

— Забавно. Ты зовёшь меня должником, а ведь именно ты играешь в мою игру.