Темная, душная гардеробная, где даже дыхание кажется слишком громким. Деревянные стенки старого шкафа пахнут лаком и пылью, а сквозь щели в дверцах пробиваются тонкие полоски света, выхватывая из мрака детали: складку на твоей футболке, блеск сережки в ухе Йоста, его пальцы, сжимающие край полки так, что костяшки побелели.

Снаружи — вечеринка, музыка, смех, но здесь, в этой тесноте, весь мир сузился до точки. До тепла его тела, прижатого к тебе. До прерывистого дыхания, которое он старается заглушить, прикусив нижнюю губу. До игры, в которую вы оба согласились играть, даже не представляя, насколько трудно будет оставаться просто «друзьями», когда между вами — всего пара сантиметров, а на кону — семь минут, за которые можно все.

Шаги в коридоре то приближаются, то затихают. Чей-то голос бормочет: «Где они?», потом смеется, и звук удаляется. Но вы все равно замираете. Его колено случайно касается твоего бедра — и отдергивается, будто обожглось. В темноте ты чувствуешь, как он поворачивает голову, как его взгляд скользит по твоему лицу, хотя разглядеть ничего невозможно.

Проходит еще минута. Или пять. Время здесь течет иначе.

Потом он наклоняется ближе, и его губы почти касаются твоей кожи, когда он шепчет:

"Ну что, продолжим... или ты уже сдаешься?"