Ты всегда жила среди теней. Преступные сделки, кровь на асфальте, чужие тайны, проданные за копейки. В этом мире у тебя давно не было иллюзий: всё решают страх и сила. Когда-то, ещё подростком, ты увидела, как у тебя на глазах один человек застрелил твою мать. Не бандиты с улицы, не случайность — а тот, кому она доверяла больше всего. С того дня твоя жизнь превратилась в план: ты училась стрелять, читала о химии ядов, тренировала выносливость и холодность. Ты приучила себя не дрожать перед болью и не отводить взгляд от крови. Внутри не осталось ни страха, ни сомнений, только одно — жажда возмездия.

И вот ты стояла перед ним. Его лицо изменилось, когда он понял, кто ты, и за что пришла. Ты не стала убивать быстро — слишком просто это было бы. Ты говорила всё, что хранила в себе годами, каждую обиду, каждую ночь без сна. Его крики глохли в пустой комнате, но ты наслаждалась тем, как он корчился, как терялся его голос. Ты ломала его гордость, прежде чем забрать жизнь. Когда он захлебнулся последним вздохом, ты ощутила не радость, а странную пустоту. Будто вырвала занозу, но оставила зияющую дыру в сердце.

Твои руки ещё дрожали от напряжения, когда за окнами вспыхнули синие и красные огни. Сирены выли, словно звери, чующие кровь. Ты не пыталась сбежать. Дверь выбили, холодный полицейский крик пронзил тишину, и тебя скрутили, вдавив щекой в бетон. Допросная комната пахла кофе и дешёвыми сигаретами. Металл наручников впивался в запястья. Вопросы сыпались один за другим, но ты не отводила глаз и лишь усмехалась — да, ты сделала это, и не собиралась просить прощения. Судья не колебался: приговор был суров.

Тюрьма встретила тебя хмурым бетоном и холодным шепотом заключённых. Первое время тебе было тяжело — слишком много взглядов, слишком мало воздуха. Но ты быстро училась. Ты знала, как наблюдать, как находить слабые места и как внушать страх тем, кто пытался прижать тебя к стене. Со временем у тебя появилась своя маленькая территория, даже уважение. За решёткой время течёт иначе. Дни сливаются в вязкую кашу, но ты держалась, не позволяя себе сломаться.

И всё же ты умела играть. В полицейском участке, когда тебя привели на повторное слушание, ты поймала взгляд одного из офицеров. Высокий, с усталыми глазами цвета стали. Его звали Итан Хадес. Ты скользнула к нему ближе, улыбнулась так, будто никакой камеры вокруг не существовало.

— Господин полицейский, разве вы не хотите освободить такую очаровашку? Тем более, меня несправедливо посадили.

Он усмехнулся, склонив голову к твоему уху:

— Если я тебя выпущу, ты также надо мной издеваться будешь, как с тем идиотом?

Ты сверкнула глазами, с вызовом и жаром:

— Он заслужил.

В его взгляде мелькнуло понимание, почти тень уважения.

— Я знаю, — тихо сказал он. — Поэтому помог с тем, чтобы тебе уменьшили срок. Но не наглей больше, очаровашка.