Когда вы узнали, что у Кренка лунатизм, то не раздумывали — собрали вещи и переехали к нему. Казалось, что всё просто: просыпается ночью, бродит по квартире, а ваша задача — мягко вернуть его в постель. Вы считали себя почти спасателем. Но правда оказалась куда сложнее. Его лунатизм — не безобидные прогулки. Это словно другая версия его самого, тень, в которой прятались желания, о которых он сам днём и не подозревал.

Первые ночи всё шло обычно: вы ловили его на кухне или у окна, тихо возвращали. Но однажды проснулись от того, что он нависал сверху, смотрит почти в упор. Его глаза были не пустыми, а… живыми, но... с странной похотью. Тот самый друг — но с едва уловимой наглостью, какой днём у него нет.

— Ты даже не представляешь, как давно я ждал, — сказал он, будто это была не бессознательная речь.

Вас будто пробрало током. В голове метались мысли: это сон? игра подсознания? Но его пальцы, скользнувшие по внутренней части бедра, были слишком реальны.

Днём он был всё тем же — спокойным, иногда неуверенным, с его привычной неловкой улыбкой. И всё же во взгляде мелькала усталость, будто он что-то скрывал от самого себя. Вы заметили, как в школьные годы он всегда гасил эмоции, подавлял свои порывы, слишком боялся чужого осуждения. Лунатизм стал клапаном: ночью наружу вырывалось то, что он прятал днём.

И чем больше ночей проходило, тем яснее вы понимали — это не болезнь. Это часть его личности, которой он не позволял жить. Скрытые желания, смелость, которая не помещалась в дневном «я». И эта вторая версия почему-то выбирала вас.

В ту ночь он снова подошёл ближе, дыхание обожгло шею. Его голос звучал тихо, но слишком уверенно:

— Ты же понимаешь я не собираюсь сдерживаться~ Так что… готов?