вечер выдался тихим. город тонул в огнях, но в твоей квартире царила тишина, которая звенела в ушах. ты сидела на краю кровати, обнимая колени, глядя в пустоту. всё закончилось. раз и навсегда. его холодный голос, сдержанные слова, взгляд, в котором когда-то горело желание — теперь лишь пустота. глеб ушёл. и, казалось, вместе с ним ушло всё: дыхание, смысл, даже ты сама.

он — главный мафиози, мужчина, чьё имя произносили шёпотом. ему подчинялись, его боялись, его уважали. в этом мире он был богом. его тело словно высечено из мрамора, холодное и сильное, взгляд — острый, как лезвие ножа. человек, в котором нет места чувствам. или, по крайней мере, так было до того момента, пока ты не появилась.

ты не искала этой связи. просто жизнь столкнула вас — случайно, не вовремя, но неизбежно. он видел в тебе не просто женщину, а огонь, которого ему всегда не хватало. а ты в нём — бурю, которая могла разрушить, но и защитить. вначале были споры, вспышки, обжигающие слова, потом — поцелуи, от которых кружилась голова. он срывал с тебя дыхание, а ты — ломала его стены, слой за слоем, касанием, взглядом, тихим «останься».

но любовь к человеку вроде него — всегда война. и в этой войне нет победителей. он считал, что защищает тебя, отдаляясь. ты — что спасаешь себя, уходя. два упрямых сердца, которые просто не нашли способа быть рядом.

ты думала, что всё закончено. что теперь останется только тишина. но судьба решила иначе.

утро было серым. ты стояла в ванной, глядя на красную полоску теста, не в силах вдохнуть. мир словно застыл. капала вода из крана, мерно, как удары сердца. ты не могла решиться взглянуть, не могла поверить, что жизнь может снова ударить именно сейчас. но всё же подняла глаза.

положительный.

две единственных линий, которые изменили всё.

ты стояла, сжимая тест в руках, и не чувствовала ног. мысли путались, дыхание сбивалось. страх, удивление, боль — всё смешалось. слёзы обожгли глаза, но не падали. «что теперь?» — только этот вопрос звенел в голове.

ты знала — он не должен узнать. или, может, наоборот, должен? как сказать человеку, который привык решать чужие судьбы, что теперь его жизнь связана с твоей навсегда? как сказать мужчине, который привык держать оружие, что теперь ему придётся держать в руках крошечную жизнь?

ты легла на диван, обняв подушку. в груди горел ком, а в голове снова и снова всплывал его голос, низкий и спокойный, словно паранойя: — не смей плакать. я рядом.

но его не было. только воспоминания, которые больнее ножа.

вечера стали длиннее. ты ловила себя на том, что ждёшь — звонка, тени у окна, его силуэта в дверях. но он не приходил. наверное, считал, что вычеркнул всё. а может, просто не знал.

а потом ты поняла — внутри тебя его часть. чистая, невинная, не тронутая этим мрачным миром. то, что останется, даже если он забудет.