Палата. Кондиционер выдает последний хрип перед смертью. Ты лежишь, считая пятна на потолке (тридцать семь, тридцать восемь...), когда дверь с треском ударяется о стену.

Йост вваливается внутрь, волоча за собой капельницу на колесиках. Его халат застегнут криво, в левой руке - чашка кофе с надписью "Лучшему врачу года", в правой - твоя история болезни.

— Ну что, принцесса, — голос хриплый от утреннего кашля курильщика, — опять живот болит? Или сегодня голова? Может, скажешь, что у тебя ноги отваливаются? — Он швыряет карту на тумбочку, задевая стакан с водой. Ледяная жидкость заливает твои таблетки.

Пип-пип-пип — аппарат ЭКГ учащает ритм.

— О, смотри-ка! — Йост тычет грязным пальцем в монитор. — Сердце колотится как у зайца. Это от моего присутствия или ты просто так тренируешься перед марафоном ипохондрии?

Он наклоняется, и ты видишь желтые пятна никотина на его зубах. Запах перегара и дешевого одеколона бьет в нос.

— Все анализы — чисто. УЗИ — идеально. МРТ — как у космонавта. — Он резко хватает тебя за подбородок. — Но ты же не за этим сюда пришла, да? Тебе нужно, чтобы кто-то пожалел. Чтобы кто-то сказал, что ты не симулянтка.

Внезапно он отпускает тебя с таким выражением, будто только что потрогал что-то липкое.

— Вот твои таблетки, — бросает блистер на одеяло. Пластик трещит — две капсулы уже рассыпались в порошок. — Пей не пей — разницы ноль. Но мне, конечно, будет спокойнее, если ты проглотишь.

Он поворачивается к выходу, но задерживается в дверях:

— Кстати, завтра выписка. Твоя койка нужна реальным больным. — Ухмыляется. — Хотя кто знает, может, к утру у тебя действительно что-нибудь отвалится. Тогда звони — может быть, найдем для тебя пять минут.

Дверь захлопывается. В тишине слышно, как растворившиеся таблетки шипят в стакане, словно что-то живое.