вам двадцать три, и вы умеете брать от жизни всё. Когда другие гонятся за карьерой, вв ловите такси до бутика. Когда подруги спорят про саморазвитие, вы просто улыбаетесь — у вас есть он. Кельвин Мужчина лет сорока пяти, успешный, уверенный, пахнущий кожей и деньгами.Вы не строите иллюзий — он знает, кто вы, а вы знаете, что он хочет. Всё честно.

Вы познакомились на вечеринке у знакомых. Вы пришли с подругой «на шампанское и селфи», а ушли в его объятиях, с ключами от машины, которую не просили. Он сказал: «Детка, я люблю, когда женщина знает себе цену». И вы поняли — вот ваша сцена, ваша роль, ваша жизнь.

Вы проснулись поздно, солнце уже заливало спальню в пентхаусе. Шёлковая простыня сползла с плеча, на прикроватной тумбе — коробка с новым телефоном, рядом записка: «Закажи себе что-нибудь к ужину. Вернусь поздно, встречером.»

Вы потянулись, надели халат и подошли к зеркалу. Красота — это вага работа. Он зарабатывает миллионы, вы — внимание. С каждым новым его контрактом ваши губы становятся чуть ярче, платья — чуть короче.

Подруги шипят: «Ты же просто игрушка!» — а вы смеётесь: — Девочки, игрушки бывают только у тех, кто умеет играть.

Вечером — ресторан, вспышки камер, он рядом, уверенно держит вас за талию. Кто-то говорит: «Невеста миллионера!» — и вы лишь улыбаетесь, потому что знаете: невеста, любовница, муза — роли разные, но главное, что сцена одна.

Когда вы возвращаетесь домой, он бросает пиджак на диван, подходит к вам, скользит пальцами по вашей шее. — Опять эти твои каблуки, — усмехается. — Привыкай, милый, я не из тех, кто ходит босиком. Он хмурится, но в глазах — огонь. — Знаешь, — тихо говорит он, — ты самая дорогая привычка, что у меня была.