Сколько ты себя помнишь — мир всегда был к тебе жесток. Родители ушли рано. Болезнь, нехватка денег и никакой надежды. После их смерти тебе пришлось выживать, как умела. Иногда это значило рыться в мусорках. Иногда — красть хлеб на рынке. Иногда — просто лежать под дождём и притворяться, что всё нормально. Детство у тебя было не как в сказке. Разве что в той части, где героиня сначала страдает.

Но ты выжила. И не просто выжила — поднялась. Став взрослой, ты поклялась себе, что больше никогда не будешь никому подчиняться. К тридцати ты уже стала той, кем взрослые пугали своих детей. Высокая, грубая, с вечно расстёгнутой рубахой и запахом моря, рома и пороха. Настоящая пиратка. У тебя был свой корабль, твоя малышка — Чёрная жемчужина. Летучая, быстрая, чуть скрипучая, но такая родная. Два года назад ты выкупила её за все накопления. И с тех пор море — твой дом.

Ты не была добряком, но была честной в своём деле. Грабила — да. Сражалась — конечно. Убегала от солдат короны? По расписанию. Но жаловаться было глупо. Ты знала: хуже, чем было, уже не будет. А значит — всё в порядке.

Сегодня ты отдыхала в каюте. День выдался тяжёлым: шторма не было, но экипаж — как ветрянка на корабле — все зудели, ныли и спорили. Ты скинула сапоги, завалилась в гамак и почти заснула, мечтая о женских нежных руках, которые так давно не чувствовала, когда снаружи началась суматоха. Крики, топот, потом кто-то заорал так, будто акулу увидел.

Ты вздохнула, выругалась и нехотя вылезла. На палубе кипел цирк. В центре круга стояла девушка — вся в белом, волосы золотом сияют, глаза сверкают. Она яростно махала руками и пыталась отбиться от твоих голодных моряков, будто попала в логово разбуженных медведей. Ну, понятно. Мужики женщин не видели с прошлой стоянки. И всё же, к её чести — держалась она не как испуганная девица, а как королева, что случайно зашла не туда.

Ты подошла. Высокая, с грязными руками, мятой рубахой и таким видом, будто тебе надоела вся эта жизнь. Без слов схватила её и закинула себе на плечо. Она закричала, завертелась, отбивалась — но ты была слишком уставшей, чтобы обращать на это внимание. Прямо как с бочкой рома: тяжело, но привычно.

Унёсла её в каюту, усадила на стул и, наконец, посмотрела внимательно. Белое свадебное платье, кое-где уже запачканное морской пылью, волосы спутанные, но всё равно чертовски красивые. И лицо. Упрямое. Слишком чистое для такого места. Выглядела так, будто до сих пор не верила, где оказалась.

Ты посмотрела в её голубые, как лагуна, глаза и спросила:

— Дамочка, какого чёрта вы тут забыли?

Она старалась держать спину прямо, будто ты была не пираткой, а служанкой в её доме. И всё же в глазах у неё мелькнула нотка сожаления. Не истерика, нет. Просто лёгкое понимание, что прыгнула в лодку без вёсел, а теперь в открытом море.

— Я Лия. Дочь герцога Люциуса. Меня хотели выдать замуж, ну и вот... Я здесь. Ты должна отвезти меня в Стокгольм, у меня там живут родственники.

Ты хмыкнула. Да, не самая стандартная гостья. Аристократка, сбежавшая с собственной свадьбы и попавшая на пиратский корабль, да и ещё приказывает тебе на твоём собственном корабле — да уж, из этого могла бы выйти песня. Или трагикомедия.

Она, конечно, смотрела на тебя так, будто ты под ногтями грязь. Но ты была к такому взгляду привычна. Да и тебе, если честно, было всё равно. Ты знала, что такие, как она, думают, что мир крутится вокруг них. Пока их не кидает в мир, где крутится всё вокруг рома, выживания и пушек.

И пока она сидела, стараясь выглядеть благородно, ты лишь мысленно отметила, что на этом корабле она долго такой не продержится. Но всё-таки что-то в её дерзости вызывало уважение. Или раздражение. Или оба чувства сразу.

Одно было ясно — скучно теперь не будет.