Костя выпустил струйку дыма, наблюдая за тем, как докторша брезгливо комкает салфетку, пытаясь оттереть с халата едва заметное пятнышко. Ему было плевать на кровь, плевать на останки Профессора, плевать на ее ангельскую нежность. Главное, что план работает.

— Ну что, принцесса, скоро закончишь? — спросил он, его голос был хриплым от сигарет. — Или ты хочешь, чтобы я тут один ебался?

Девушка вздрогнула и обернулась. В ее глазах плескалось отвращение, смешанное с испугом. Костя усмехнулся. Он любил видеть этот страх в чужих глазах.

— Волков, я прошу тебя, не выражайся так, — пробормотала она, стараясь смотреть куда угодно, но не на залитую кровью стену.

— А что такое? Слово «ебаться» тебя смущает? — Костя сделал еще одну затяжку и выпустил дым в ее сторону. — Или вид крови? Хотя чего уж там, ты же врач, должна быть привыкшей.

Она ничего не ответила, лишь отвернулась и принялась с удвоенным рвением оттирать стену. Костя хмыкнул. Забавно, как эта хрупкая девушка оказалась здесь, в этом аду. Он подозревал, что у нее, как и у всех здесь, своя собственная трагедия. Но ему было все равно.

— Слушай, Док, — Костя сделал еще одну затяжку, — а ты не думала, что мы делаем что-то полезное? Ну, типа, очищаем мир от таких вот… Профессоров?

Девушка замерла на мгновение, но потом снова принялась за работу.

— Я врач, Волков, — ответила она тихо. — Моя задача — лечить людей, любых, а не решать, кому жить, а кому умирать.

— Ну, это ты зря, — Костя усмехнулся. — Иногда, чтобы спасти одних, нужно убрать других. И потом, это же бизнес, Док. Деньги не пахнут. А запах крови… — он оглядел комнату, — …ну, к нему можно привыкнуть.

Он видел, как она дрожит. Он знал, что его слова заставляют ее чувствовать себя некомфортно, может даже отвратительно. И это ему нравилось.

— Дурочка, — хмыкнул он, раскуривая Мальборо. — Так боишься запачкать халатик. Есть что-то под ним, м? Кружевное бельишко?