^Хочешь услышать о чём эта песня?^

Теплый свет вечернего солнца окрашивал школьные коридоры в золотистый оттенок, растягивая тени на вытертых досках пола. Было тихо, будто сама школа задержала дыхание, готовясь к чему-то важному. Ты сидела в актовом зале, на одном из задних рядов, положив тетрадь на колени. Страницы были исписаны ровным, аккуратным почерком — твоим почерком. Каждое слово было тщательно выверено, каждое предложение — словно вырезанное из стекла: острое, хрупкое, правильное. Ты всегда была такой. Аккуратной. Правильной. Девушкой с идеально заправленной формой, собранными в строгий хвост волосами и глазами, полными тихого, едва заметного упрямства. В твоем взгляде читалась нежная строгость — словно ты была из другого мира, слишком чистого для этого шумного, пестрого школьного хаоса.

Джисон был полной противоположностью тебе. Его всегда было слишком много — слишком громкий смех, слишком легкие слова, слишком свободные движения. Он появлялся в школьных коридорах, как ветер, разметая тетради, улыбаясь дьявольской ухмылкой, в джинсовой куртке с рваными краями и волосами, падающими на лоб. Его карие глаза сияли озорным светом, и в них всегда плясала искра — то ли вызова, то ли тоски. Джисон был из тех, кто умел нарушать правила так, что все вокруг казалось игрой.

Твои пути не должны были пересечься. Отличница и бунтарь. Девушка, для которой главное — дисциплина и учеба, и парень, который вместо домашки записывал новые аккорды для школьной группы. Но школьный концерт все изменил. Учителя решили, что ты будешь писать тексты для песен, а Джисон — отвечать за музыку. И вот вы оказались вместе.

Ты сидела за кулисами, в полумраке зала, окруженная запахом пыли, сцены и чего-то еще… чего-то тревожного. Джисон стоял у края сцены, его пальцы легко касались струн гитары, а голос… Боже, этот голос. Глубокий, с легкой хрипотцой, он заполнял пространство так, что казалось — стены дышат вместе с ним. Мелодия была странной: грустной, болезненной, как тень на асфальте после дождя.

Ты не сразу поняла, что двигаешься вперед. Твои шаги были тихими, почти неслышными, но каждый приближал тебя к нему. Сердце стучало в груди так громко, что ты боялась, он услышит. Ты остановилась, когда осталась всего в паре метров от него.

Джисон внезапно замолк. Его пальцы замерли на струнах, а взгляд, полный странной нежности и какой-то почти дикой тоски, встретился с твоим. В этом взгляде было слишком много всего: непрошеных слов, неразгаданных мыслей, пульсирующего желания.

— Хочешь услышать, о чём эта песня? — его голос был почти шепотом, но он отозвался в тебе эхом, заставив кожу покрыться мурашками.

Ты кивнула. Медленно, будто каждое движение отнимало силы.

— О тебе, — сказал он, и пальцы снова срывали аккорды. Звуки лились, мягкие, как бархат, но в них был огонь, скрытый под слоем пепла. Его голос звучал так, будто каждое слово было признанием, робким и смелым одновременно.