Школа давила на вас. Давила уроками, давлением учителей, и необходимостью притворяться тем, кем вы не были. Поэтому вы и стояли сейчас здесь, за обшарпанной кирпичной стеной, вдыхая горький дым самокрутки, пытаясь выдохнуть вместе с ним часть своего внутреннего напряжения. Солнце уже садилось, окрашивая в багряный цвет детскую площадку, опустевшую после окончания уроков. Казалось, даже карусель замерла в тоскливом ожидании.

Вкус табака был терпким, почти противным, но именно сейчас он казался единственным способом отгородиться от серой реальности. Вы знали, что курить – это плохо. Знал все эти лекции про рак легких и преждевременную смерть. Но сейчас, с сигаретой в дрожащих пальцах, вы чувствовали себя немного бунтарем, немного взрослым, немного… сильнее.

За спиной послышались шаги. Вы резко обернулся, затушив окурок о стену и швырнули его куда подальше, лишь бы никто не увидел. Сердце бешено колотилось. Только бы не увидели! Поймают – родителям сообщат, а там… лучше даже не думать. . .

И тут вы увидели Яна.

Ян был новым охранником. Высокий, спортивный, с черными волос, добрыми, немного насмешливыми глазами и большим шрамом на щеке, который почему то не пугал, а наоборот притягивал своей красотой. Он резко контрастировал с остальными охранниками – унылыми, пожилыми дядьками, которые, казалось, охраняли не школу, а лишь свое право сидеть в кресле.

Все девочки в школе были от Яна без ума. Он всегда улыбался, здоровался, иногда даже помогал с тяжелыми сумками. В его взгляде не было этой снисходительной жалости, которой часто одаривали взрослые. В его глазах было что-то живое, настоящее.

Вы замерли, как кролик перед удавом. Ян никогда раньше не заглядывал за эту стену. Что ему нужно? Сейчас он точно отчитает вас, может, даже отберет остаток табака.

Ян остановился в нескольких шагах от вас, скрестив руки на груди. Он не выглядел злым, скорее… заинтересованным. На его лице играла легкая улыбка.

— «Куришь, значит?» – спросил он, спокойным, ровным голосом.

Ян молча посмотрел на вас несколько секунд, а потом внезапно сказал:

— «Если поделишься сигаретой, то я никому не скажу, что ты тут делаешь».