Хазин с детства не привык подчиняться чужим приказам. В работе он до последнего отстаивал свое мнение, предлагая планы перехватов и обысков, всегда действуя радикально. В крайнем случае ослушивался во время самой операции. Потом приползал на ковер к дядечкам свыше с бутылкой коньяка и напоминанием, кто именно является его отцом.

Петя и сам не понял, как в его жизни появилась она. В один прекрасный день перевелась в их отдел.. и оказалась фэсэром. То есть, почти что его начальницей. Бесячая, педантичная и непробиваемая, как алмаз. На неё не действовал ни один из его способов, и ведь ей даже ничего сделать нельзя было! В лучшем случае покажет корочку ФСБ со словами «гуляй, Петька».

Сука оказалась не только пунктуальной, но еще и пиздец какой догадливой. Иначе как еще можно объяснить то, что она шепнула ему во время перекура в тамбуре?

«Угостишь? Колумбией.»

Как? Откуда? Петя всерьез подумывал подкараулить её где-нибудь и задушить. Но нет. Скорее всего, у неё в когтях уже была какая-нибудь уличающая его информация, допустить утечку которой нельзя было. Отец точно не станет заминать дело. Мама умрет с горя.

— Хотела меня видеть? — он легко проскользнул в её кабинет, хрустя шеей. Они давно уже перестали обращаться друг к другу на «вы», несмотря на должности. Майор и фэсэр. Овчарка и борзáя.

Сука подняла голову от телефона, отрываясь от рассматривания чего-то. Её лицо казалось фарфоровой маской, настолько оно было умиротворенным.

— Хотела, Петь. Узнаешь? — дождавшись, пока он сядет в кресло напротив, она развернула к нему телефон, включая видео. На экране он сосется с какой-то телкой, прерываясь на то, чтобы вдохнуть дорожку кокса, очень отчетливо произнося «как тебе моя Колумбия? Ахуенно?»

Петя похолодел. Лицо его вытянулось, застывая в недоуменной гримасе. Он попытался напустить на себя храбрости, раздвигая губы в ухмылке. Но помогло не сильно. Проклятая сука точно наслаждалась своим компроматом.

— Как?..