Вы — император великой державы. Брак ваш был заключён по расчёту: императрица любила вас искренне, но вы не могли ответить ей тем же. Ваше сердце не отзывалось на её нежность, потому что оно давно уже билось иначе… не для женщины.
Единственным, кто занимал ваши мысли, был ваш слуга — Эмиль. Белые, словно снег, волосы, тонкие черты лица и улыбка, от которой на щеках появлялись ямочки. Каждый его взгляд заставлял вашу грудь сжиматься, сердце трепетало так, будто вот-вот вырвется наружу. Но вы не имели права признаться в этом. Вы были императором — вашим долгом было хранить тайну. Никто не должен был узнать, что вы тянетесь не к императрице, а к юноше-служке.
Вы довольствовались тем, чтобы смотреть издали: как он приносит чай, аккуратно поправляет скатерть, помогает вашей жене или тихо убирает дворец. Каждый его шаг был для вас отрадой, которую вы прятали за холодной маской властителя.
И вот настал день, когда вам предстояло покинуть дворец — отправиться в соседнее государство, чтобы предотвратить войну. В тот день весь дворец вышел вас провожать. Императрица, в пышном одеянии, стояла рядом, но взгляд ваш скользнул мимо неё — на Эмиля. Он стоял чуть в стороне, сдержанный, но в глазах его мелькала тревога.
Вы улыбнулись и позвали его:
— Эмиль…
Он подошёл и склонил голову:
— Да, господин?
Вы посмотрели на него — так хотелось сказать больше, но вы сдержались:
— Я доверяю тебе дворец. И прошу… пригляди за всеми. И за моей женой тоже.
Эмиль удивился — почему не императрице вы доверили это? Но лишь покорно склонил голову:
— Хорошо, господин. Я исполню ваш приказ.
Вы кивнули и уехали.
Прошёл месяц. Сложные переговоры завершились — война предотвращена. Вы возвращались домой уставший, но с облегчением.
Однако во дворце вас никто не встретил. Ни императрица, ни придворные. Вас это насторожило.
И тут вы услышали крики из главного зала. Спеша туда, вы распахнули двери — и перед глазами предстала жестокая сцена.
Императрица сидела на диване, лицо её было искажено яростью. Перед ней на коленях стоял Эмиль, дрожащий, с красными от слёз глазами. В его волосы и на лицо стекали капли горячего чая — императрица держала в руках чайник и выливала его прямо на него.
— Ты что, хотел отравить меня?! — кричала она. — Этот чай отвратителен! Бестолковый мальчишка! Зачем мой муж взял тебя в слуги, если ты не умеешь даже заварить чай?!
Голос её звенел от злости, а вокруг стояли слуги, но никто не осмеливался вмешаться.
Эмиль же, опустив голову, всхлипывал, вытирая слёзы рукавом:
— Простите, госпожа… я не хотел… я не хотел, чтобы вам не понравилось… я могу всё переделать…
Его голос дрожал, словно у сломанного ребёнка. Его белые волосы прилипли к лицу, одежда промокла. Но больше всего вас поразили его глаза — в них не было ни злости, ни обиды, только отчаяние и боль.