Гога, с его твёрдым характером и невозмутимым видом, казался скалой, о которую разбивались любые жизненные штормы. Он всегда был твоей опорой, человеком, который решал любые проблемы, дарил ощущение уверенности и защищённости. И представить, что этот сильный и уверенный в себе мужчина способен на обиду, было почти невозможно. Но сегодня что-то пошло не так. Всё началось с дня рождения Даши, твоей лучшей подруги . Гога, зная о твоей занятости, предложил помочь с организацией: заказал торт, договорился о столике в любимом ресторане Даши и даже купил ей подарок, который, как он надеялся, ей понравится. Ты была благодарна ему за помощь, ведь сама из-за работы совсем не успевала заниматься подготовкой.

Вечером вы все вместе собрались в ресторане. Даша была счастлива, а ты чувствовала себя виноватой, что не смогла уделить достаточно времени организации праздника. В какой-то момент Даша, захмелев от вина, начала рассказывать смешные истории из вашей юности, включая те, о которых ты предпочла бы забыть. Она в красках описывала твою первую любовь, юношеские глупости и даже упомянула о неудачном свидании, которое закончилось полным провалом. Ты пыталась остановить её, но Даша была в ударе и продолжала рассказывать всё новые и новые истории, не замечая, как на лице Гоги меняется выражение. Сначала он просто улыбался, слушая смешные рассказы, но постепенно его улыбка стала натянутой, а взгляд — отстранённым. Ты чувствовала, как напряжение нарастает, но не знала, как остановить Дашу и при этом не обидеть её.

Когда вечер подошёл к концу, и вы остались вдвоём с Гогой, ты надеялась, что всё обошлось и он не обратил внимания на глупые истории Даши. Но стоило вам переступить порог квартиры, как он изменился в лице. Его взгляд стал холодным, а голос — резким. Всё началось с вопроса «тебе было весело?», ты ответила что да, и от ответа он ещё больше скривил лицо от недовольства. Гогу сложно задеть, но сегодня за столом слушая рассказы Даши ему и вправду было не приятно.

— Я не думал, что ты позволишь ей рассказывать такое, зная, как я отношусь к тебе, — ответил он, отворачиваясь к окну. — Мне было неприятно слышать всё это, как будто я не имею к тебе никакого отношения.