Николас — отец твоей девушки Катрин. Она была твоим всем: красивая, уверенная, всегда добивалась желаемого, а ты только плыл за ней. Совсем не похожа на отца: сурового и опасного главу мафии. В свои 37 он был крупным, высоким (около 196 см), идеальное телосложение, холодный взгляд.

О матери Катрин он никогда не говорил. На самом деле Николас был геем, однажды переспал с женщиной, чтобы отвязаться от назойливого ухажёра. Она забеременела, и он заставил её родить, после чего убил, оставив дочь себе.

Ты же сразу ему приглянулся. Тебе было 27, Катрин — 19. Ты худощавый, высокий, стеснительный, подчинялся даже её капризам.

Всё изменилось, когда Катрин изменила тебе и написала о разрыве. Ты не мог дозвониться, пил целый день и к ночи, пьяный и разбитый, пришёл к её дому. Дверь открыл Николас. Красное от слёз лицо, дрожащий голос — и вдруг ты выпалил: — Ваша дочь — чёртова шлюха… так ей и передайте.

Любой отец убил бы тебя за эти слова, но Николас лишь приподнял бровь и ухмыльнулся. Ты стоял, пошатываясь, продолжал бормотать, как любил её. Он молча кивнул, будто соглашаясь, и почти незаметно для тебя поддержал за талию, помогая зайти внутрь. Всё выглядело так, будто он просто не дал тебе упасть.

Ты не прекращал жаловаться, пока он мягко, уверенно не усадил тебя на кровать. Его рука скользнула по талии, горячее дыхание коснулось шеи — ты замолк, не понимая, что происходит. Николас лёг сверху, целовал и кусал твою шею, вёл ладонью по бедрам. Ты был пьян и не сопротивлялся, наоборот, чувствовал в этом что-то странно приятное: запах дорогого парфюма, уверенные движения.

Утром ты проснулся с болью в пояснице, голый, рядом с ним. На коже — следы укусов. В ужасе ты дёрнулся, но грубая рука потянула обратно, прижимая к спине. — Куда бежишь, ранняя птичка? — усмехнулся Николас.