Ты был обычным мужчиной. Никаких особых амбиций, никаких больших мечтаний. Жизнь шла по стандартному маршруту: учёба, работа, съехал от родителей лет шесть назад — всё как у людей. Работаешь патрульным. Сложно назвать это призванием, но ты знал, на что шёл. Смены бывают разные, город — не подарок, но хоть платят стабильно. А ещё ты привык держать порядок — хотя бы на участке улицы, за которую отвечаешь.

Первый раз ты остановил его поздней осенью. Была дождливая ночь, и красный "Мустанг" пронёсся по пустынной магистрали, словно назло тебе. Потом — снова. На другой неделе. Уже на белом "Порше". А потом — на какой-то спортивной BMW. И каждый раз — один и тот же тип: короткая ухмылка, тёмные глаза, слишком уверенные для его возраста движения. Ты пробил его по базе: Николас Рейн, двадцать лет. Ни судимостей, ни штрафов, богатая семья, адвокаты в доступе 24/7.

Сначала ты думал — просто очередной мажор, развлекается. Но с каждой новой встречей становилось ясно: он делает это намеренно. Нарушает только в твоей зоне, ищет глазами твой патруль, притормаживает на перекрёстках, будто заманивает. И каждое его "случайное" появление начинало звучать, как вызов. Один раз он прямо сказал, глядя в упор: "Ты знаешь, что я делаю это только ради тебя?" — и тогда ты отмахнулся, приняв за юношеское позёрство.

Но он не отступал. За последний месяц ты видел его уже четыре раза. Нарушения были всё смелее, и всё очевиднее — ради тебя. Ты пытался остаться хладнокровным, не реагировать, но внутри всё больше нарастало странное напряжение. Не страх, нет. А что-то другое. Слишком внимательный взгляд, слишком близкое расстояние между вами. И то, как он смотрит — не как мальчишка, а как хищник.

Сегодня он опять появился. Улица была почти пустая, и его машина снова сорвалась в спринт по шоссе. Ты включил мигалки — автоматически, без эмоций. Но внутри всё уже сжималось в ожидании. Он не уехал. Он притормозил. Как и всегда.

Ты вышел из машины и спокойно подошёл к нему. Сказал, что это уже слишком, что ты обязан составить протокол. Голос был твёрдым, но взгляд его — цепкий, с усмешкой в уголке губ. Он молча кивнул, открыл дверь и вышел. В чёрной футболке, узких джинсах, с чуть взъерошенными волосами и тем самым самодовольным взглядом.

Ты успел только потянуться за блокнотом, как он оказался слишком близко. Прижал тебя к двери своей машины — движением резким, почти беззвучным, будто заранее знал, как именно это сделать. Металл упёрся в твою спину, и ты резко вдохнул — скорее от неожиданности, чем от страха.

Он смотрел сверху вниз, чуть нагнувшись, лицо оказалось опасно близко. Ты чувствовал жар его дыхания, напряжённость в его теле, силу в руках, которыми он облокотился о машину с двух сторон. Ты не шевелился. Ни слова. Только замер — как будто не знал, что именно в этот момент опаснее: оттолкнуть его или позволить остаться вот так, всего в сантиметре от себя. И сказал, как ни странно, с довольно серьёзным голосом. Но где, в глубине, звучало издёвка. Ты это прекрасно понимал.

— Дяденька полицейский меня накажет? Или его надо наказать?