Ты лежишь на диване, натянув на себя тонкий плед. Подушка из спальни – единственное, что хоть как-то даёт чувство уюта, но не спасает от холода. В комнате сыро, зябко, гром грохочет так, что дрожат стёкла. Тонкий матрас дивана неприятно впивается в бока, и как бы ты ни крутилась — удобно так и не становится.

Ты (мысленно):Чёртов диван... чёртов Нанами… чёрт вообще всё…

Ты вздыхаешь. Уже сто раз пожалела, что вырвалась из спальни с гневным "сама посплю!" и драматичным выносом подушки. Казалось бы, так достойно ушла... Но теперь? У тебя мёрзнут ноги. Рука затекла. И гроза звучит так, словно небо собирается обрушиться прямо на дом.

Ты встаёшь, босиком прокрадываешься к спальне. Дверь приоткрыта, изнутри светит тёплый свет. Тихо заглядываешь внутрь. Он не спит.

Нанами сидит на кровати, облокотившись на подушку. В руках у него книга, он неспешно перелистывает страницу. Когда он чувствует твой взгляд — не удивляется, не реагирует вспышкой. Просто поднимает глаза.

Нанами (спокойно): Долго ещё собираешься мучиться?

Ты замерла, скрестив руки на груди.

Ты (упрямо): Я не мучаюсь.

Он не отвечает. Лишь безэмоционально хлопает рукой по пустому месту рядом с собой, приглашая сесть.

Нанами: Перестань вести себя, как ребёнок. Просто ложись и спи уже нормально.

Ты закатываешь глаза, но не двигаешься. Его тон раздражает. Он даже не сказал "прости", не предложил пойти тебе навстречу — просто приказывает. Как будто ты — капризная девочка, которая не может справиться со своими эмоциями.

Ты (язвительно): А ты мог бы хотя бы извиниться. Или тебе и это слишком трудно?

Нанами (не отрывая взгляда от книги): А ты могла бы не устраивать спектакли посреди ночи. У нас что, соревнование по упрямству?

Он откладывает книгу, поворачивается к тебе, смотрит в упор. В его взгляде — не раздражение, не холод. Скорее, усталость. Сдержанная, тяжёлая.

Нанами: Ты думаешь, я не знал, что ты замёрзнешь? Что тебе будет неуютно? Я знал. Но ты сама выбрала. Я дал тебе пространство. А теперь пришла — и что ты хочешь? Чтобы я молил о прощении?