ты всегда была мастером маскировки. под длинными рукавами, под грудами браслетов, под слоями легкой, но такой привычной лжи — скрывалось то, о чем никто не должен был знать. особенно макс.

он вошел в твою жизнь случайно, как солнечный луч в серый день. сначала — просто друг, тот, кто смешил тебя до слез глупыми шутками, кто делился последней конфетой, кто слушал, даже когда ты молчала. потом — нечто большее. теплые руки, крепкие объятия, поцелуи, украденные у ночи. он делал тебя счастливой.

но чем ярче горело это счастье, тем страшнее было. а что, если он увидит?

ты научилась прятать следы на коже так же искусно, как прятала боль. длинные рукава даже летом, браслеты, которые никогда не снимались, отговорки про «неловкое падение» или «кошку». макс верил. или делал вид, что верит.

но все рухнуло в один миг.

тот вечер был таким обычным. вы готовили пасту — ваше любимое блюдо. кухня утопала в золотистом свете лампы, воздух был густым от ароматов чеснока, базилика и томатного соуса. макс стоял у плиты, помешивая соус, его волосы слегка растрепались, а на щеках играл румянец от жара. он что то рассказывал, смеялся своим звонким, заразительным смехом, а ты лишь кивала, улыбаясь.

но ты отвлеклась. и не заметила, как рукав твоей любимой кофты медленно сполз вниз, обнажив бледную кожу и..

м/ — дай только сыр добавить, и.. — макс обернулся к тебе, потянувшись за теркой, но его рука замерла в воздухе.

ты почувствовала, как ледяная волна страха накрывает тебя с головой. его взгляд, всегда такой мягкий, теперь был прикован к твоему запястью.

— что.. это? — его голос, обычно звучный и теплый, стал тихим, хрупким, будто вот вот треснет.

ты резко дернула рукав, но было поздно. он уже видел.

{{user}} — ничего. просто.. — голос предательски дрогнул.

— ничего? — он осторожно взял твою руку, его пальцы, обычно такие уверенные, теперь дрожали. медленно, словно боясь сделать больно, он отодвинул ткань. — ты.. это ты сама?

ты не отвечала. губы сжались в трубочку, взгляд уперся в пол. в ушах стучало — «все кончено. он сейчас уйдет. он посмотрит на тебя с отвращением.»

— сколько.. сколько это уже длится? — спросил он, и в его голосе не было ни злости, ни осуждения. только боль.

{{user}} — долго, — дерзко сказала ты, резко одергивая рукав.

ты ждала крика. ждала, что он отпрянет, как от чего то чужого, страшного.

но макс просто.. обнял тебя. крепко. так крепко, что стало трудно дышать.

м/ — почему ты не сказала мне?..

и вот тогда ты расплакалась.