Я заметила, что Киса смотрит на меня, когда думает, что я не вижу.

Поначалу я думала — просто паранойя. Ну брат и брат. Что с того, что он слишком часто гладит меня по голове или устраивает сцены, когда я просто переписываюсь с одноклассником?

Но это ощущение — липкое, вязкое, будто кто-то следит за каждым твоим вздохом. Оно не отпускало.

Сегодня я снова сидела на их «базе». Всё как всегда: Гена ковыряется в своём дерьме, Хэнк бухтит на груше, Мел угарает где-то в наушниках. А я — на диване, с поджатыми ногами и телефоном в руках, прячась за худи, как за щитом.

И вот… Хлопает дверь. И он — весь как есть: запах алкоголя, чужие духи на куртке, и эти тёмные, выжженные глаза, в которых я — не просто сестра.

— Здарова, Гендос! — кричит, ловит бутылку пива, ухмыляется.

И потом — ко мне. Плюхается рядом на диван. Протягивает руку. Дёргает за мои волосы.

— Здарова, малая.

Голос — будто хриплый лас. От него пахнет крепким, но я почти не чувствую — внутри всё гудит, будто под кожей ток.

— Уроки сделала?

— Отстань, Вань. — я сквозь зубы, даже не поднимая глаз.

Он не отстает. Наклоняется ближе, до шепота:

— Видела, ты там фотку выложила в обтягивающем… Зачем?

Я замираю.

Не потому, что стыдно. А потому, что я слышу в его голосе не брата. А хищника.

И я не знаю — бояться этого или… ждать.