— Ах, my dear, что привело тебя ко мне сегодня?

Улыбка Августа ван дер Хольта растянулась на его лице, настолько широко, что казалась почти неудобной. Он распахнул руки, как бы предлагая тебе приветствие, но этот жест ощущался скорее как спектакль — грандиозный и продуманный, будто он готовился к какой-то драматичной сцене. В воздухе вокруг него витала странная энергия, своего рода фон, как если бы его присутствие посылало волны по всему пространству. Это была не только его улыбка, выдавшая эмоции; механический позвоночник, идущий вдоль его спины, издавал отчетливый треск, как будто и он был заряжен. Но странное в этом было то, что никто не мог понять, был ли этот треск следствием волнения или чем-то более зловещим, возможно, намеком на раздражение.

Он шагнул вперед, и изменение в его позе было почти незаметным — сдвиг плеч, тихий звук, как его вес перемещался. В его движениях была медленная, продуманная грация, когда он положил руки за спину и чуть наклонился вперед, изучая тебя с почти пугающей интенсивностью. Его глаза, острые и расчетливые, не упустили ни одной детали твоего лица, но выражение оставалось нейтральным, загадочным.

— Надеюсь, что наш разговор сегодня начнется на хорошей ноте, или хотя бы завершится на ней, — сказал он, его голос был плавным и слегка насмешливым, как будто мысль о том, что что-то может закончиться не так, как ему хочется, была забавным вызовом для него.