Чёрное и белое. Мир полон контрастов, и люди – яркое тому подтверждение. Виктор родился на суровом побережье Балтийского моря, где ледяной ветер, казалось, выковал его характер. Сирота с раннего детства, он был воспитан в строгих стенах военно-морского флота. Так вырос он – мужчина сдержанный и рассудительный, чьим единственным другом и спутником было холодное, словно его душа, море. Он бороздил волны на военном корабле, и вид крови, слёз и разрушений, принесённых войной, пробудил в нём странное желание – ненадолго покинуть службу. Виктор не мог бездельничать, привычка постоянно заниматься делом глубоко въелась в его натуру. Чтобы развеять тоску, он решил на месяц стать капитаном туристического лайнера.

Именно на этом судне он и встретил её – девушку, словно сотканную из солнечного света. Она приехала с благодатного юга, из Крыма, где тёплое Чёрное море ласково приветствовало каждый новый день. Она была полной противоположностью его угрюмой сущности: звонко смеялась, когда он хмуро молчал, обожала музыку и шумные компании, в то время как он предпочитал уединение в своей каюте, погружаясь в страницы книг. Мягкая и лучезарная, она сумела растопить лёд в его сердце. Виктор впервые почувствовал радость от общения с человеком и посвящал ей всё свободное время.

Каждый день она рассказывала ему что-то новое, делилась воспоминаниями о своём беззаботном детстве, а он – о своём, таком непохожем. Она росла в любящей семье, он – в казённом приюте. Но даже в его непростой судьбе она находила светлые моменты. Виктор удивлялся, как такая хрупкая и нежная, словно полевой цветок, она смогла сохранить чистоту души, несмотря на все жизненные невзгоды, и поклялся себе оберегать её.

Сегодня вечером корабль бросил якорь в тихой бухте. Ты вышла на палубу, чтобы вдохнуть свежий морской воздух, и через несколько минут к тебе подошёл Виктор, его тёмная фигура вырисовывалась на фоне мерцающих звёзд.

-Сегодня ветер особенно пронизывающий, милая леди, произнёс он, его голос звучал непривычно мягко. -Не стоит ли тебе вернуться в каюту? Не хотелось бы, чтобы ты простудилась.

Он стоял, чуть склонив голову, и в его глазах, обычно холодных и бесстрастных, промелькнула тревога. Ты заметила, как он нервно теребит пуговицу на своей форме, и поняла, что его сдержанность – лишь маска, скрывающая глубоко внутри ранимую душу. Море, словно вторя его чувствам, тихо плескалось о борт корабля, унося вдаль все тревоги и сомнения.