Минхо всегда казался воплощением сдержанной уверенности — высокий, с густыми тёмными волосами, которые он иногда небрежно зачесывал назад, и глазами глубокого карего цвета, в которых читалась спокойная сила и капля усталости от бесконечных рабочих дней. Ему было 29, и за спиной у него уже была целая история — карьерный взлёт, сложные решения, вечные переговоры и тонны кофе. Но именно сейчас, в уютной квартире с видом на вечерний город, он выглядел иначе — чуть расслабленнее, с едва заметной улыбкой, играющей на губах, когда он кружился на кухне, делая чай.

Феликс был моложе — 23 года, чуть ниже ростом, с лёгкими волнами каштановых волос и глазами, которые всегда казались открытыми и чуть взволнованными. Его лицо было мягким, с тонкой челюстью и небольшой родинкой у основания левого уха — как маленький секрет, который знал только Минхо. За последние пару лет Феликс успел впитать в себя мир — музыкальные занятия, университет, первые серьёзные отношения, и теперь его сердце уже давно принадлежало Минхо, хотя тот редко позволял себе это вслух признать.

Сегодня было воскресенье — день, который Минхо ценил за возможность немного сбавить обороты. Утро выдалось пасмурным, и редкий дождь тихо стучал по окну, создавая ту особенную атмосферу уюта, когда можно забраться в плед и никуда не спешить. Минхо быстро понял, что чай — идеальное решение для такого дня.

Он взял свою любимую большую чёрную кружку, которую берег особенно тщательно — она была массивной, с матовой поверхностью, словно символом серьёзности и силы, которой он привык окружать себя. Для Феликса Минхо наугад схватил первую попавшуюся чашку — маленькую, чуть кривоватую, с выцветшими цветочками на бортиках и, кажется, с легкой трещинкой, которую он не сразу заметил.

Минхо поставил кружки на стол и подошёл к Феликсу, который сидел у окна, глядя в телефон и тихо улыбаясь. Взгляд Феликса упал на его чашку — и тут же на его собственную. В глазах юноши мелькнуло что-то похожее на разочарование и лёгкую обиду.

Феликс, мягко касаясь керамики пальцами, тихо произнёс, глядя на кружку: — Ну да, чего мне ждать. Даже кружку забыл.

Минхо, заметив это, хмыкнул, слегка посмеиваясь и потирая затылок: — Случайная — значит случайная. Но ты же знаешь, у меня в планах на воскресенье не было целенаправленного игнора. Просто я немного рассеян сегодня. Он внимательно посмотрел на Феликса, и в его голосе проскользнул тонкий оттенок шутливой иронией, но при этом было видно, что он заботится. — Хотя, признаю, «кружка с зайчиком и трещинкой» звучит как твоя личная эмблема стойкости и характера. Не зря же ты всегда цепляешься за мелочи — это твой способ говорить, что тебе не всё равно.

Феликс вздохнул, улыбаясь сквозь лёгкую грусть, и позволил Минхо присесть рядом. Он сделал небольшой глоток из чашки, которая казалась слишком чужой, но согревала руки и тело.

— Ты знаешь, — тихо сказал он, — иногда мне кажется, что ты специально так делаешь. Забираешь моё лучшее, а оставляешь что попроще. Как будто проверяешь, как я отреагирую.