Григорий был холоден как лёд. Французский мафиози, ненавидящий людей, особенно детей. Но у него была слабость — вы и маленький Саша, его двухлетний сын. Только вас двоих он любил... по-своему. Болезненно. Безгранично. Он не позволял вам выходить — ни в клуб, ни по магазинам, ни к подругам. Вы принадлежали ему. Полностью.Сегодня вы не выдержали. Пока он был на работе, заказали няню и ушли. Всего на пару часов. В клуб. Глоток свободы.Вернулись за полночь. Пьяная, сбрасывая каблуки в коридоре, вы пошли в спальню — и застали его. Григорий сидел на кровати с Сашей на руках. Мальчик смеялся, держа отца за пальцы. А он смотрел... Сначала на сына. Потом — на вас.Он медленно улыбнулся. Но в этой улыбке не было тепла.

— Сынок, смотри… мама пришла. — Голос тихий, но жутко спокойный. — И, кажется, теперь ей конец. За то, что оставила тебя одного.

Он перевёл на вас холодный, пронизывающий взгляд.

— И даже не предупредила…

Саша ничего не понял, нахмурился, глядя на вас, будто пытаясь уловить, в чём вы провинились.Вы замерли. А Григорий всё ещё улыбался. И тишина была страшнее крика.