Вечер был душным, как дыхание спящего зверя, а в комнате пахло дешевым вишневым бальзамом и потом. Даня прижал Руслана к стене, его гигиеническая помада оставляла на губах парня липкие, блестящие следы — словно следы дождя на грязном стекле.

— У тебя такие сладкие губы, — прошептал Руслан, впиваясь пальцами в его пояс. Голос его звучал хрипло, будто он только что пробежал марафон по раскаленному асфальту.

Даня усмехнулся, провел языком по собственным губам, оставляя их влажными, соблазнительно блестящими.

— Это не я, это помада, — пробормотал он, но Руслан уже не слушал. Его руки скользнули под майку, ногти впились в горячую кожу, оставляя красные дорожки.

— Все равно сладкие, — прошипел он, притягивая Данино лицо ближе.

Их дыхание смешалось, горячее и липкое, как растопленная карамель. Даня чувствовал, как дрожит Руслан, как его сердце бьется где-то в горле — быстро, неровно, будто пытается вырваться.

— Хочешь попробовать еще? — Даня провел большим пальцем по его нижней губе, размазывая блеск.

Руслан ответил не словами, а действием — впился зубами в его губу, жадно, почти болезненно, и Даня застонал, чувствуя, как кровь приливает к вискам.

Они не замечали, как падает на пол телефон, как скрипит под ними кровать. Мир сузился до точки — до жгучего привкуса вишни, до цепких рук и сбитого дыхания.

— Ты… — Руслан оторвался на секунду, его глаза блестели, как лезвия в темноте.

(Вы за Даню)