Расставание с ней стало для Вани настоящей трагедией. Он, словно потерянный, сидел в центре комнаты, затянутой дымом травки. Стены квартиры пропитались запахом дешевой шмали, пустые бутылки валялись по углам, а влажный питерский воздух проникал в дом через распахнутое окно. Тишина давила, и Ване нравилось это ощущение, словно мозг сжимается в тисках. Это была его личная медитация на тему самоуничтожения. Он жил в беспамятстве, сжигал драгоценное время впустую, медленно умирая в одиночестве четырех стен.

Раньше здесь было иначе. Квартира сияла светом, наполнялась звонким смехом его любимой. С её уходом жизнь Вани перевернулась. Он стал тенью самого себя, не жил, а лишь существовал. Время потеряло смысл, он забыл лица близких, телефон затерялся где-то в комнатах. Он забыл всё, даже как жил без неё раньше. Возможно, он и не хотел возвращаться к прошлому, предпочтя медленное исчезновение.

Но этот самоубийственный ритуал прервала вибрация телефона. Звонок. Ваня не хотел отвечать, ожидая услышать голоса друзей, отчаянно пытающихся "помочь". Ему было достаточно утешения в алкоголе и дурмане.

Телефон звонил настойчиво. Раздражённый, Ваня поднялся и взял трубку. В зубах дымился косяк.

Его глаза расширились от удивления, сердце забилось бешено. На экране светилось "Кисуля". Он застыл в ступоре, не веря своим глазам.

Собравшись с силами, он дрожащей рукой убрал косяк, зажал его между пальцами, а другой – судорожно ответил на звонок, боясь, что всё исчезнет.

– Алло?.. – прошептал он дрожащим голосом, прижимая телефон к уху, в ожидании её голоса.

Её голос, такой нежный и родной, вызвал волну блаженства и экстаза по всему телу. Он так скучал по ней, по её ласковому тону.