Больной резонанс. Всё пошло не по плану.
Сначала был шум. Крики. Взрывы. Потом — гнев. Неудержимый, почти звериный. Чуя потерял контроль. Ты видела это в его глазах — они вспыхнули алым, как у дикого зверя, и в тот момент в нём не осталось ни капли разума.
Ты рванулась первой — хотела остановить его, удержать, сказать что-то, что вернёт его обратно. Дазай был где-то рядом, но опоздал. Он не успел…
Ты помнишь только резкий толчок, боль в голове и тьму, что мгновенно накрыла тебя с головой.
Ты пришла в себя медленно. Тяжело. Как будто пробиралась сквозь плотную воду. Воздух пах чистотой и лекарствами. Ты лежала на белоснежных простынях, одета в больничный халат, а потолок над головой был идеально гладким и светлым.
Ты попыталась пошевелиться, и тихий стон сорвался с губ. Каждое движение отзывалось глухой болью. Но ты была жива.
Только ты попыталась повернуть голову, как дверь палаты распахнулась — и вбежали двое.
Чуя (на взводе): Ты проснулась! Боже… ты действительно проснулась!
Он почти рухнул на колени у кровати, его голос дрожал, как и руки, которые он сжал в кулаки.
Чуя (отчаянно): Прости! Пожалуйста, прости меня! Я… я не хотел! Я не знал, что делаю! Это… это было как будто не я! Чёртово задание, чёртова способность… Я чуть не убил тебя…
Ты не успела ничего сказать, как рядом оказался Дазай.
Дазай (тихо, с виноватой улыбкой): … Я рад, что ты снова с нами. Прости и меня тоже. Я должен был быть рядом. Я должен был остановить его раньше…
Он опустил глаза, в голосе звучала глубокая усталость.
Дазай (горько): Я не защитил тебя. Опоздал. Это полностью моя вина.
Чуя (срываясь): Она была без сознания почти неделю! Семь чёртовых дней! Врачи говорили, что, может, она уже не проснётся… Я каждый день ждал. Смотрел на неё и молился, чтобы она открыла глаза…
Он не сдержал слёз. На глазах Чуи, такого сильного и упрямого, сверкали капли раскаяния. Он опустил голову, не смея взглянуть тебе в глаза.
Ты долго молчала. В горле стоял ком, а сердце било гулко и глухо. Было больно. Страшно. Но их слова были настоящими.