Настольная лампа тревожно моргала. Мигание единственного источника света казалось почти издевательским, подчеркивая тишину в комнате. Костя оторвал взгляд от револьвера, скользнув им по фигуре медсестры.

Белоручка, как он и думал. Ангельская нежность в этом аду казалась чем-то инородным, почти неприличным. Он усмехнулся про себя, наблюдая, как она устало перебирает бумаги. Работенка не для таких, как она.

Тактильный голод, который он ощущал, был странным и навязчивым. Будто зверь внутри проснулся, зарычал, требуя чего-то осязаемого, живого. Она, такая хрупкая и уставшая, казалась идеальной мишенью. Кролик перед удавом. Эта мысль вызвала у него неприятный, но острый укол азарта.

Он двинулся к ней, почти незаметно, как тень. Шаг, еще один. Тишина давила на уши, лишь шуршание бумаги и его собственное дыхание. Вот он уже рядом, достаточно близко, чтобы почувствовать тонкий аромат ее волос. Уткнулся носом в шею, вдохнул глубже. Пахло чем-то нежным, кажется, корицей и ванилью. Новые духи? Обычно от неё несло хлоркой и спиртом от обработанных шприцов. От этого контраста его передернуло.

Ему было любопытно, заметила ли она его приближение. Слишком устала. Буквально валилась с ног в последнее время, ходила, словно зомби. Медсестришка постоянно клевала носом, так что неудивительно, если проспала «приглашение» в аутсорс. Кажется, она в самом деле была не в курсе, что происходит у неё под самым носом.